Мы жили тогда на планете другой…

От Иерусалима до городка Кирьят-Ата путь не близкий. Нужно ехать в сторону Хайфы, свернуть на Зихрон-Яаков, оттуда по новому скоростному шоссе мчаться до перекрестка Ягур, затем - направо, и через пятнадцать минут вы на месте. При быстрой езде и отсутствии пробок это часа два с половиной. Если вы не живете в Кирьят-Ате, то делать там абсолютно нечего. И все же я достаточно регулярно проделываю этот путь. Зачем, спросите вы? Объясняю. Там находится объект колоссальной стратегической важности… тсс… (нет, не ядерный реактор, тот - в Димоне), а "Израильская Полицейская Академия". Вот так. А я, значит, периодически читаю в ней лекции на курсах повышения квалификации следователей. Тем у меня несколько. Ну, например, сегодня это "Системный подход к обследованию места преступления". Лекции, как правило, начинаются в девять утра, так что шестичасовый выпуск новостей я слушаю уже в дороге. Машина у меня служебная, с мигалкой и прочими, как теперь говорят, прибамбасами, так что еду резво, но не наглею. Сто двадцать не превышаю и ни сиреной ни громкоговорителем без нужды не пользуюсь.

Вот и опять, как обычно, в шесть, я прослушал новости по второму каналу и сразу переключил радио на волну армейской радиостанции. Там в это время моя любимая передача "Конкретно говоря", о тонкостях языка иврит. Голос ведущего: "Что дал русский язык - языку иврит? На первый взгляд - не много: слова "балаган", "сарафан", "будка", "ломик", "ракета", "Катюша", "калашников". Впрочем, словами "Катюша" и "калашников" он щедро поделился и со всеми другими языками мира. Но, не будем мелочится. Песни из репертуара Ансамбля Красной Армии на иврит переведены? Переведены. "Солдаты в путь…" Или, опять же, "Скромненький синий платочек…". Онa так задушевно звучит на иврите, что знаменитая русская певица 40-х и 50-х годов Клавдия Шульженко - отдыхает." Выдвигаю пепельницу, чтобы выбросить обёртку от жевательной резинки. В пепельнице - окурок. Позавчера, перед тем как заступить на дежурство, я машину помыл и пропылесосил. Пепельница была чиста. Автоматически начинаю считать: окурок свежий, "Данхилл" со следами губной помады. Цвет не вульгарный, красно-лиловый, контрастный даже на окурке. Сигареты дорогие и в Израиле редкие, помада - хорошего качества, вероятнее всего "Ланком № 361". Строю в уме образ женщины средних лет, обеспеченной, со вкусом в одежде и косметике. Такие на обочинах шоссе не стоят и попутки не ловят. Идем дальше. Кто вчера брал машину? Коллега Йоська, отвозил следователя-немца в аэропорт. Секундочку, что-то он бормотал по поводу того, что помогал кому-то на стоянке завести машину… Значит машина не завелась и Йоська подвез ее хозяйку в город. Стоп, почему именно из аэропорта в город, а не наоборот? Все просто: во-первых - по дороге туда он был не один, и задерживаться бы не стал, во-вторых - вчера был ливень, но коврик в машине с правой стороны сух и чист. Следовательно, дело происходило на крытой стоянке. Для полноты картины можно бы проверить волокна на спинке правого сидения, - так уж, ради спортивного интереса. Приеду на место - посмотрю. Интересно, телефончик Йоська взял? Вообще-то он не по этой части, но кто знает… В перчаточном ящике вроде бы был блокнотик… Правильно, так и есть. Первый лист чист, но давление шариковой ручки перешло на него отчетливо с того листа, который оторвали. Я никогда не пользуюсь шариковыми ручками, по этой вот самой причине. Как её зовут, незнакомку-то нашу? И это запечатлелось - Наташа. Оригинально. "Наташа" написано на иврите, но не Йоськиным почерком. Значит он не раскололся, что говорит и понимает по-русски, хоть и привезли его ребенком. Женат он, как он сам говорит, "на туземке". Так что у нас реально есть на Наташу, если бы действительно понадобилось? Образец почерка, ДНК на окурке и телефон. Не мало. Вот балаган! Балаган, сарафан, будка, ломик… Чего это я? Ах, ну да, я же слушал свою любимую передачу. Интересно, почему это слово "лом" перешло в иврит в уменьшительно-ласкательной форме - "ломик "? Лом - ломик. Ломик - лом. Лом этот меня однажды здорово выручил.

Было это в той, другой жизни, в ПТУ отделочников на окраине Москвы. Приземлился я туда на должность учителя математики волею судьбы, ибо числился в черном списке по поводу желания "жить на земле предков", и в мало-мальски приличные места мог не соваться. Не брали. А тут - пожалуйста. Учебный год был в самом разгаре, а ставка пустовала, ибо никто из претендентов на этом чертовом колесе долго удержаться не мог. Я, конечно, подозревал в чем причина, но действительность несколько превзошла мои опасения. В тот, первый, день я вошел в класс и оцепенел. За столами и на стульях у стен сидело человек тридцать здоровых, небритых мужиков, некоторые из которых были одеты в ватники, опоясанные солдатскими ремнями, кое-кто - в шапках. За окном стоял мороз, стекла запотели, и когда я произнес: "Здравствуйте, меня зовут Борис Исаакович", из моего рта явственно вылетело облачко пара. Я ждал реакции, но ее не последовало. Стояла тишина. Меня изучали, как редкий экземпляр. Затем чей-то хриплый бас внятно произнес: "Ну, давай, Исакыч, поразвлеки нас, штоль, а то мы с похмелья…". Вокруг одобрительно загудели. Я услышал удивленное "Он чё, еврей что ли?" и ответ "Не, он, блин, чучмек, как ты…". Я понял, что мне здесь не продержаться и дня. И пошел "ва банк ".

- Мужики, у меня деловое предложение.
- Валяй, мы послушаем, - сказал тот же бас. Ша, козлы!
- Я сейчас покажу вам один трюк…
- Чаво?
- Фокус.
- А, ну давай, валяй…
- Но договоримся так: если кто-нибудь из вас сможет его повторить, то я беру свой портфель и ухожу, и больше вы меня не увидите. A если никто мой трюк повторить не сможет, то я здесь остаюсь работать, и никаких, повторяю ни-ка-ких проблем у нас с вами не будет. Идет?
- Идет! Идет! - загалдели мужики.
- Кто отвечает за базар? - спросил я.
- Я отвечаю, - поднялся наконец обладатель хриплого баса. Он был под метр девяносто, как пить дать, и черный свитер рельефно обтягивал его очень не слабую мускулатуру.
- Как тебя зовут?
- Жорик
- Вот что, Жорик, мне нужен лом.
- Витек, одна нога здесь…волоки лом из коптерки. Мастерюга будет возникать - скажи Жорик просил.

Через несколько минут Витек, запыхавшись, вернулся с ломом. Я снял пиджак, ослабил узел галстука, растегнул манжеты рубашки, - все это в полной тишине. Взял лом как гимнастическую палку, но очень узким хватом, сантметров так пятьдесят между руками.

- Бля буду, ща согнет… - сдавленно выдохнул кто-то.

Я медленно, на совершенно прямых вытянутых руках, перевел лом за спину, а затем так же медленно - обратно.

- Ну вот, - сказал я. Это очень простое упражнение. Обратите внимание, что хват должен быть короткий, а руки - все время прямые. Есть желающие?

Желающих было четверо, но проделать этот финт никто не смог. Я тренируюсь регулярно, каждое утро, вот уже на пропяжении тридцати лет. Форму надо держать, вдруг пригодится… Проработал я тогда в ПТУ ровно год, вплоть до очередной подачи документов в ОВИР. Никаких дисциплинарных проблем ни в данном классе, ни в других у меня не было. Жорик своих слов на ветер не бросал! Давно это было. Интересно, что вспомнилось сейчас.

На въезде в Кирьят -Ату остановился выпить кофе. Прежде чем сесть обратно в машину, вынул из оперативного чемоданчика очень сильную лупу с мощной подсветкой и осмотрел спинку пассажирского сиденья. Волокна одежды. Синяя тонкая шерсть, скорее всего мохер. А выше, на подголовнике? Классический женский волос, длинный и рыжий. Не удержался, позвонил Йоське на мобильник. Надо же проверить оперативную гипотезу.

- Йось, привет. Слышь, я возле Кирьят-Аты, кофе пью, так тут тобой живо интересуется одна особа, лет сорока, рыжая, в синем мохеровом свитере, Наташей зовут. Говорит, ты ей обещал позвонить. Телефончик спрашивает. Дать? Да ты не дергайся! Ну ладно, так и быть, не скажу твоей туземке. Но помяни мое слово, такие женщины - это одни расходы, и не малые. Нет, не надо мне объяснять, куда идти. Я иду лекцию читать.

На часах восемь тридцать. Довольный собой, еду дальше. Может, сейчас, в начале занятия , попросить у курсантов ломик, повторить трюк? Вставил в магнитофон кассету, которую купил вчера и еще не успел послушать.

"Нет, вы ошибаетесь, друг дорогой. Мы жили тогда на планете другой!".