СКАЗКА О СИНЕВЕ


Я хотел бы сон мой странный
О стихии первозданной,
О Заплаканной Земле
Рассказать, земля, тебе.
Этот мой рассказ недлинный
Будет верностью старинной,
Синеве родных сторон.
Слушай этот странный сон.


Капли мелко и упрямо
На меня спадали прямо,
Непрерывностью дождя
Непорядок учредя.


Я же бодро и легко
Снарядился далеко.
Я за небом снарядился,
К Синеве я устремился,
Строить дом решил я свой
Под высокой Синевой . . .
Я шагал под мокрой сеткой,
Был в дожде совсем, как в клетке.


Ни в Москве, ни у Невы
Я не видел Синевы.
Несуразной великаншей

Тучи плыли над Ламаншем
И в доверчивый Гудзон
Шла вода со всех сторон.


Синева от мира скрылась,
Синева на небе мылась.
Дождь идти не уставал,
По спине людей хлестал.
Он выхлестывал безумность,
Он топил в земле бездумность,
Масок пестрых карнавал
С человечества срывал.
Покрывал он все дороги,
Утомлял сердца и ноги,
Заливал все сапоги,
И таланты, и мозги.
Над землей и океаном
Дождь бежал своим туманом
И мела его метла
Все житейские дела.
Кособоко и широко
Он за ворот шел к пророкам,
Проливал и в самый ад
Скучных слезок миллиард.
Все, что в мире знаменито,
Было все дождем покрыто.
Шел он в мир, как Серый Вождь,
Впереди народов — Дождь.


Дело сказке не указка,
Знает дело только сказка,
В ней прозрачно бытие,
Оттого продлим ее.


Чтоб в сиянье жизни верить,
Надо жизнь дождем проверить.
Через луч и через лед
К миру истина идет.


Термометры, барометры
Говорят про дождь и ветры.
И на мокрой я траве
Замолился Синеве:


«Синева, сиянье Рая,
Помоги мне, утопаю
Я во всех вещах земных
И хороших, и плохих.
Дай мне жить в твоем сияньи
Без ненужных расстояний,
Лег туман в мои пути,
Дай мне истину найти!»


Слышу голос тихий: «... сыне,
Посмотри, как небо сине

И сияние идет
Через чистый небосвод.
Словно снег на солнце тленный,
Пена туч сошла мгновенно
И, сквозь мокрую листву,
Я увидел Синеву.


Синева, как мир лежала,
Синева меня желала,
Открывала к миру вход
Через чистый небосвод.
Синевою мир держался,
В Синеве он отражался.
Отраженный в синеве,
Он родным казался мне.
Удивлен я был без меры
Силой самой слабой веры.

Вера мудрости дана
Доставать весь мир со дна.
Я глядел открытым взором
В эти синий просторы,
Что открылись мне в вещах.
Озарился даже прах
Предо мною неземною
Совершенной синевою;
Словно вечности навек
Обручен был человек.


Я земле, как небу верю,
Верю пчелам, верю зверю,
Всем тростинкам и цветам,
Сокровенным их устам.
Мир земной не только тленность,
Он и жизни сокровенность. |
Мира чистое зерно
Человечеству дано.


Сказка вышла без начала
И вернулась без причала
К достоверности земной,
Долг поэзии за мной.
Не даю стихам приправы,
Где она, не знаю право.
Если в мире есть она,
Это, верно, тишина.

ОТВЕТ ГЕККЕЛЮ.

РАССУЖДЕНИЕ О СКЕЛЕТАХ


Мы живем в скелетах-клетках
И бывает, что нередко
Средь скелетов ищем предков,
Притаившихся на ветках.


Но неясность есть в вопросе,
Кто кого хранит и носит:
Нам скелет поводырем,
Или мы его ведем?


Если ты, поэт, поверил,
Что душе открыла двери
Пыль, попавшая под дождь,
И материя твой вождь,


Если ты поверил в это,
Не зови себя поэтом!
От тебя исходит стук,
Ты уже скелет, мой друг.


Я же, в свой скелет одетый
От зари и до зари,
Вижу ясно, что скелеты
Душу чувствуют внутри.


О, поэты, верьте в это —
Надо нам любовь нести
И идти на мир сонетом,
А не шорохом кости.


РАЗГОВОР С ПОЭТОМ О ВОЙНЕ

«Кто не убьет войну, того война убьет».
Ив. Елагин


Я нахожусь в плену
Высоких слов из сна:
«Кто не убьет войну,
Того убьет война».


И не могу открыть
Я тайны неземной —
Как мне войну убить,
Когда она со мной?


Война идет ко мне,
Добро считая злом,
Сжигая Крест в огне,
Сдавая храм на слом.


Война есть каждый грех
И всякий злобный взгляд,
Она бежит на всех
И не глядит назад.


Повсюду разлита
Безумная война,
Ее берут в уста
Земные племена.


И по ступеням дней,
Спускаясь в круговерть,
Все громче и видней
Земля вбегает в смерть.


Мы там еще живем,
Где злобой горд злодей,
Меж непробудным сном
И сонностью людей.


А тень войны бредет,
Как раненный Адам,
Как неспасенный Лот,
По нашим городам.